 Стоит на пороге, шаркает ногой. Вроде как хочет ещё что-то сказать..
Подпирая дверной косяк, я наблюдаю как он суетливо собирает вещи. Заранее то, как обычно, не получилось; всё в последний момент, в спешке. Он оглядывается по сторонам – не забыл ли чего?. Ловлю его рассеянный взгляд – на старом, морщинистом лице мелькнула улыбка, и глаза стали влажными.
Чтоб как-то замять неловкую паузу, я говорю ему :
- Хоть присядь на дорожку.. Куда спешишь – время то ещё есть..
- Нет, времени уже нет. Шаги.. ты разве их не слышишь? Мне пора.
Уже дотягивается до дверной ручки, но всё-таки останавливается и, наконец-то, начинает говорить :
- Ты только не сердись на меня, ладно?
А я смотрю на него: незаметно быстро постаревший, расстерянный,.. но такой родной, что тоже ком стоит в горле.
Отвечаю сдавленным голосом:
- ..Конечно.. нет! Да и не за что.. наоборот.. ты много хорошего для меня сделал.. очень много.. И я тебя помнить буду..
- Да брось ты!. Посмотри – все меня уже забыли. Носятся с этими собаками… А что просила ты – я постараюсь.. хоть какой-то от старика толк будет. Да, и ещё.. ну давай, что у тебя там? давай, заберу за одним.
Протягиваю ему свёрток – что-то увесистое, завёрнутое в старые газеты. Отдаю с облегчением, длинным рукавом вытираю слёзы. Бесцельно разглядываю узоры на коврике в прихожей. Оба вздыхаем разом.
Наконец он собрал все свои сумки-котомки. Сколько их у него накопилось много.
Взял всё в охапку, петуха посадил на плечо.
- Ну, всё. Я пошёл.
Дверь закрылась. Хруст по снегу. Дальше…тише.. и уже не слышно… Ветер.
Хотя нет. Погодите… звуки. – чтото громче стрелок наручных часов –
…шаги… всё ближе. Слышите?.. |
Тук-тук.