С КЕМ БЫ СЕГОДНЯ ПОТРАХАТЬСЯ – в Москве так не говорят, но говорят в Петербурге.
«СЛЫШАЛИ, ПЕТЯ В МОСКВУ ПЕРЕЕХАЛ…»
Вместо имени «Петя» может стоять любое другое. Вплоть до Фрола,
господи прости. Вплоть до женского имени. Лица тех, кому сообщают о
переезде очередного петербуржца, в этот момент выражают сразу несколько
эмоций. Это сожаление, разочарование, паника и порой даже зависть.
Сложно описать всю гамму чувств, которую испытывает человек в этот
момент. «Петя переехал в Москву» - это факт. Мы остались в Петербурге –
это тоже факт. Непонятно кому в этой ситуации хорошо, кто кому на самом
деле должен завидовать, но как есть так есть. За последние два года
несколько близких мне людей переехали в Москву. Тема стара как
Дормидошин. Сказать тут принципиально нового нечего, разве что свои
наблюдения за теми, кто уехал туда и теми, кто остался тут.
Когда москвичи узнают, что я из Петербурга, они тут же начинают
клясться в вечной любви городу на Неве. Такое ощущение, что их
предупредили, будто в противном случае всех поставят к стенке. Они
клянутся неистово, чуть ли не осеняя меня крестом. Чаще всего они
говорят только одну фразу «Я так люблю Петербург!», и дальше идут
только эмоции, выражающиеся в дикой мимике и жестикуляции. Вот она,
настоящая любовь – слов у людей не хватает.
На съемках фильма «Поцелуй креветки» Кирилла Серебренникова я
познакомился с Аленой Долецкой (главный редактор Vogue Россия). Алена
была в огромных солнцезащитных очках и сидела на пластиковом стуле,
который специально для нее поставили на газон сбоку от съемочной
площадки. Кирилл подвел меня к ней и представил, на что Алена на
автомате выпалила «Я так люблю Петербург!». Я почувствовал что-то
сверхъестественное и плюхнулся подле Алены на траву, задрав голову к
ней. «А вы правда любите Петербург?», - спросил я и вспомнил Доронину с
вечным «любите ли вы театр…». То ли я как-то интонационно выдал себя,
то ли сделал неправильные паузы между словами, но после моего вопроса
Алена сняла очки, посмотрела на меня в упор и сказала сухо: «Нет!». «А
почему?», - не отставал я. «Я люблю гулять, а у вас всегда плохая
погода!», - честно ответила Долецкая. Я хотел ей что-то возразить, но
прикинув, что зима у нас, действительно, тянется чуть ли не полгода,
лишь кивнул.
НЕ ЛЮБИТЬ ИЛИ ЛЮБИТЬ. И ЧТО НЕ ЛЮБИТЬ?
У каждого москвича своя причина не любить Петербург. Игорь
Григорьев, отец-основатель журнала «ОМ», признался мне, что в
Петербурге ему хочется целыми днями рыдать и пить водку, а известная
телеведущая вообще разоткровенничалась и сказала, что у нее именно тут
случается молочница. Не знаю уж от чего и виновато ли в этом
воздействие гранитных набережных…
Так вот, мои друзья, уехавшие в столицу (как я ненавижу это слово
– столица, когда его произносят в Петербурге, кажется, что в нем есть
рабское отношение к муравьиной матке). Друзья мои сами не заметили, как
стали конкретными москвичами. То есть вот живешь в Петербурге – в
голову не придет каждый день признаваться этому городу в любви. Стоит
переехать в Москву – накрывает. Мой близкий друг Андрей очень любит,
сидя со мной у себя на кухне в Москве, завести разговор о загадочной
петербургской душе и каждый раз говорит мистическую фразу: «Вот ты
приехал, и мы как будто оказались в Петербурге». Или еще круче: «Вот в
Москве так ни с кем не посидишь»… Не могу понять, то ли это та самая
новая искренность, то ли реальные изменения, которые претерпевает мозг
со сменой географических координат.
Андрей - очень хороший друг, и Оля, и Даша, и Гриша. Все они уже
не здесь. И я чувствую как они становятся прилежными москвичами – как
ходят на скидки в ГУМ и ЦУМ, как ужинают только в ресторанах – на
домашнюю еду физически нет времени, как ложатся спать в 1.30, как по
выходным бухают по-московски, как выговаривают слово «деньги». И я за
них искренне радуюсь.
Одна из моих самых любимых книг – «Как написать гениальный роман»
Джеймса Фрэя. Там есть прекрасная фраза – «В течение повествования с
героем обязательно должны происходить изменения. Он должен меняться –
это правило». Мои экс-петербургские, презент-московские друзья
меняются. И в этом они своим примером подтверждают теорию великого
американца. За ними интересно наблюдать, их интересно слушать. Ну что
бы они тут делали? Сидели бы по пять лет на должности пиар-менеджера в
одной компании? Ходили бы в Эрмитаж по воскресеньям, пили бы кофе в
Che?! Они молодые, им надо развиваться. В Петербурге развитие скорее не
духовное, господи прости, вторично, как принято говорить. Тут человек
развивается внутрь себя.. В Москве – развитие на вне.
ПОЧЕМУ НЕ ЕДУТ?
Я вот спрашивал у Миши Орлова: «Миша, ты же уезжал в Москву,
почему не остался?». Миша мне ответил честно, что на второй день понял,
что «не может». Сережа Полотовский уезжал в Москву и работал там в GQ.
Летом я встретил его у Кузнечного рынка с сеткой и задал тот же вопрос:
«Почему вернулся?». На пару секунд на Сережином лице возникла
озадаченность, но то, что он ответил, меня просто покорило. Сережа, как
профессиональный лингвист ответил одним словом, в которое было
заключено все петербургское, все московское, все противоречие городов:
«Устал».
Я долго думал, почему я не уточнил тогда у Орлова, что именно он
«не смог», у Полотовского - от чего именно он «устал». Но понял, что
уточняющие вопросы здесь неуместны. Это как укол. Тебе всаживают
десятисантиметровый шприц в задницу и спрашивают так ласково: «Ну
как?». И ты лежишь голый на этой кушетке, и над тобой одиннадцать
отважных врачей и они смотрят на тебя, и им интересно, как ты будешь
выкручиваться. И тут все решается. Либо ты пискнешь «ой, больно» и они
по-доброму тебя похлопают и скажут потом за спиной «слабак», либо ты с
придыханием прошепчешь «хочу еще» и они присвистнут «смотри-ка…».
ИТОГО
На тех, кто уезжают из Петербурга в Москву, смотрят, как на
расправивших крылья. На возвращенцев – как на неудачников. В Петербурге
говорят, что москвичи пафосные, хотя я ни одного пафосного москвича не
встречал. В Москве считают, что петербуржцы – снобы. Не могу ничего
сказать.
Знаю, что в Москве официанты улыбаются и общаются по-дружески, в Петербурге они мрачные и злые.
Знаю, что в Москве люди сразу обмениваются номерами телефонов, в
Петербурге вопрос о телефоне воспринимается моментально как попытка
изнасилования.
Знаю, что в Москве работают много, иначе не проживешь, в Петербурге можно ничего не делать и неплохо жить.
Знаю, что в Москве любят успешных, в Петербурге любят лузеров.
Если ты сидишь на кухне в дранном тапочке и говоришь, что все делают
говно, «я бы лучше сделал», «а… это полная хуйня… вот я бы…», то тебе
смотрят почему-то в рот и говорят, что ты верен себе, что не продался,
блядь. Почему так?
Знаю, что в Москве не изменяют (почти не изменяют). В очень
большом городе, с очень большим вагоном работы просто некогда. В
Петербурге вопрос «с кем бы сегодня потрахаться» - в порядке вещей.
Работы мало, надо же время куда-то девать.
Знаю, что в Петербурге мне хорошо, тихо, в Москве я чувствую себя как в огромном офисе с камерами слежения.
Это можно продолжать бесконечно. Вы что добавите? |