...так и счастливому страшно, что кончится счастье, так и свободный боится неволи.

Мой мир размазан по тарелке,

Не по тарелке,- по листу.

Бегут неумолимо стрелки.

Я -  неуклонно подрасту.

Я научусь любить и плакать.

Дружить и может убивать.

И стану следовать по знакам,

Пленять, ласкать, претерпевать.

Я подружусь с моей колдуньей,

Найду учителя души,

Не постесняюсь и безумий,-

Пускай природа устрашит!!

Я буду каждым новым блюдом,

Свою тарелку наполнять.

Я буду чудом и верблюдом,

Чтобы себя распознавать!!

Перед последнею подачей,

И до последнего мазка

Я буду ждать от неба сдачи

И в следующей двери глазка!

Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня. Научи меня искусству маленьких шагов.
Сделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестроте будней вовремя останавливаться на открытиях и опыте, которые меня взволновали.
Научи меня правильно распоряжаться временем моей жизни. Подари мне тонкое чутье, чтобы отличать первостепенное от второстепенного.
Я прошу о силе воздержания и меры, чтобы я по жизни не порхал и не скользил, а разумно планировал течение дня, мог бы видеть вершины и дали, и хоть иногда находил бы время для наслаждения искусством.
Помоги мне понять, что мечты не могут быть помощью. Ни мечты о прошлом, ни мечты о будущем. Помоги мне быть здесь и сейчас и воспринять эту минуту как самую важную.
Убереги меня от наивной веры, что все в жизни должно быть гладко. Подари мне ясное сознание того, что сложности, поражения, падения и неудачи являются лишь естественной составной частью жизни, благодаря которой мы растем и зреем.
Напоминай мне, что сердце часто спорит с рассудком.
Пошли мне в нужный момент кого-то, у кого хватит мужества сказать мне правду, но сказать ее любя!
Я знаю, что многие проблемы решаются, если ничего не предпринимать, так научи меня терпению.
Ты знаешь, как сильно мы нуждаемся в дружбе. Дай мне быть достойным этого самого прекрасного и нежного Дара Судьбы.
Дай мне богатую фантазию, чтобы в нужный момент, в нужное время, в нужном месте, молча или говоря, подарить кому-то необходимое тепло.
Сделай меня человеком, умеющим достучаться до тех, кто совсем "внизу".
Убереги меня от страха пропустить что-то в жизни.
Дай мне не то, чего я себе желаю, а то, что мне действительно необходимо.
Научи меня искусству маленьких шагов.

Антуан де Сент-Экзюпери

Все люди - братья

Больше всего на свете и в жизни любили Лера с Татой негра Хуанга и грибы собирать. Белые. Любили - и собирали.

Насчёт Хуанга им никто ничего не возражал, так как Хуанг был их личным внутренним делом, в смысле, личной жизнью, на которую каждый сознательный гражданин нашей родины имеет конституционное право. А насчёт грибов все им говорили, буквально в один голос: "Не собирайте, - говорили, - грибов, подохнете мучительной смертью в реанимации не приходя в сознание". А они, как дуры, собирали.

Им уже и по радио, и по телевизору талдычили, мол в грибах содержится много полезных питательных веществ, а также и ядов, смертельных для жизни. Потому что экологическая обстановка у нас создалась близкая к катастрофическим последствиям. А они радио не слушали, телевизор не смотрели. И наоборот. И ходили в лес по грибы. Всем смертям назло. И родственникам своим и друзьям - тоже назло. Они ещё всеми правдами и неправдами этими своими грибами накормить родственников, включая друзей, пытались и иногда норовили. Замаскировав грибы под жареную картошку с луком. Но родственники и друзья их кулинарное коварство распознавали безошибочно - по характерному запаху, недвусмысленному виду и по изменению в блюде цвета лакмусовой бумажки на синий.

В конце концов бдительные родственники надоели Тате и Лере - и бдительностью, и вообще. Поэтому они угостили гостеприимно грибами негра Хуанга - будущего молодого специалиста своей молодой страны. Который был их любовником по средам и пятницам и студентом их вуза под названием академия.

Да... Так он студентом и остался. И молодым остался. А молодым специалистом как на грех не стал. По не зависящим от него причинам. И его молодая страна его лишилась. Хотя очень на него рассчитывала.

И главное - Тата с Лерой те же самые грибы вместе с Хуангом наперегонки ели. И по сей день едят, заготовив их на зиму в банках и вязанках видимо-невидимо. И ничего с ними не происходит, кроме пользы и приятной сытости.

Только изредка, раз приблизительно в месяц, Тата задумывается и спрашивает у Леры:

- А с какой это стати, - спрашивает, - он побелел весь до мозга костей после наших белых грибов? Может, они ему были вредны или противопоказаны? Ввиду противоположного цвета кожи и расовой принадлежности.

А Лера Тате отвечает:

- Из-за свойств организма он побелел. А не из-за принадлежности и цвета.

- А нам что, - Тата говорит, - свойства его организма несвойственны?

- Выходит, что так, - говорит Лера.

Хотя в справедливости своих слов она сомневается. Поскольку все люди - родные братья. В том числе, наверно, и негры.

А. ХУРГИН

Я сегодня приземлиться хотела в Африке) Но Африка еще не готова к встрече, ковры чтоль красные не сотканы) На стойке регистрации у меня не оказалось паспорта.  Наши с Кэт лица, аэропорт Внуково, 1,5 часа до вылета, паспорт на ВДНХ, вечереет... Короче,  все что можно) Теперь сижу жду воскресенья) Полечу все же. Им от меня не спрятаться.  Пока вот лирика.

.......................

Залито солнцем и морем обласкано

Мое легкое, летнее, красное.

И твое обнаженное, белое.

Настоящее, свежее, страстное.

.........................

Она как королева как волна

Одна и так тебе непостижима

Горда и …ветрена, вольна, неумолима.

Родна, любима.

............................

Неумолимо близится рассвет.

Еще темно и тесно.

На расстоянии удара слово нет.

Кто первый интересно?

- Честно? Я думаю что ты…Мечты…

……………………

Чтобы сейчас утонуть,

Я нарисую волну…

…..

Песчаный, белый исполин.

На нем Полин и Джейн.

Смелей! Они зовут тебя

Ласкает пена волн Надин.

И ты чуть медлишь от стыда.

Вода!  Выносит, ты бежишь

Дрожишь от счастья и любви.

И победителю сдаются города.

В это холодное и дождливое воскресенье посчастливилось побывать на этом мероприятии. Билеты- дорого, присутствовали : я с братом и 100 репортеров (нахаляву). Икры не было, но все же кормили неплохо, да и поили тоже и от дождя и ветра спрятали). Любительская съемка wellcome: http://vkontakte.ru/video.php?89917

          Накрытые мокрой тряпкой, эти двое простояли всю ночь в углу мастерской. Классические массивные формы, юные обобщенные лица.
          И к утру что-то, пожалуй, пробудилось в косной сырой глине. Медленно-медленно он стал опускать свою приветственно поднятую руку на ее высокие груди. Деревянный каркас скрипнул, затрещал от тяжести. И юноша привалился к подруге, причем мускулистая нога, выдвинутая вперед, просунулась между ее расставленных. Она даже назад подалась. Лица их, впрочем, оставались безмятежными.
          - Черт знает что! - выругался бородатый скульптор, увидев свой вчерашний эскиз. - Каркас покосился, глина оползает. С чего бы это?

          Странное дело, эта девочка помнила себя принцессой.
          - Когда я была принцессой... - говорила она.
          - А что ты ела тогда? - спрашиваю.
          - Фрикассе и бланманже.
          Что такое, и не знаю. Видно, не принцем был в прошлой жизни.

          В нашем переулке утром. Красная темная рожа в тени, пьяный - на расстоянии слышно, рыжие волосы ореолом на солнце. Короткий плащ и волосатые голые ноги. Озирается, трясет его вроде. Точно, приключения бурной ночи. Утешал, исповедовал немолодую уже, но ядреную. Мужа нечистая сила принесла, застал любовников врасплох. Так бежал от него, что из книги новелл Боккаччо выскочил. Куда ты попал, монашек?

ЭТГАР КЕРЕТ

РАЗБИТЬ СВИНА

Рассказ

Папа не соглашался купить мне эту игрушку - Барта Симпсона. Мама
как раз хотела, а вот папа - ни в какую. Он говорил, что я капризный.
"С чего нам вдруг покупать это, - говорил он маме. - С какой стати?
Стоит ему заикнуться - и ты уже бросаешься выполнять". Папа сказал,
что у меня нет уважения к деньгам, и если я не приобрету его с детс-
тва, то когда же приобрету? Дети, которым, как только это взбредет им
в голову, покупают Барта Симпсона, вырастают потом оболтусами и грабят
киоски. Привыкают, что им все легко достается. И вот вместо Барта он
купил мне уродливого фарфорового поросенка с плоской щелью в спине.
Теперь-то я вырасту человеком, теперь-то уж я не стану оболтусом.
Каждое утро я должен выпивать чашку какао, пусть я его и ненавижу.
За какао с пенкой - шекель, за без пенки - полшекеля. Но если после
этого меня вырвет, я вообще ничего не получаю. Монетки я опускаю в
Свина, в щель в спинке. Если Свина потрясти, он тихо позвякивает. Ког-
да Свин наполнится монетами доверху и звяканье прекратится, я получу
Барта на скейтборде. Так сказал папа. Так, сказал он, будет педагогич-
но.
А Свин все же прелестный. И нос у него такой прохладный, когда тро-
гаешь. Бросишь в Свина шекель - Свин улыбается. Полшекеля бросишь -
тоже улыбается. Но самое замечательное, что он улыбается и без этого -
просто так. Я и имя ему подобрал - Песахзон. Так звали человека, кото-
рый жил когда-то в нашем почтовом ящике, - папе ну никак не удавалось
соскоблить его имя с таблички. Песахзон - он не такой, как остальные
мои игрушки. Он страшно спокойный. Он без всякого электричества, без
всяких там пружинок и батареек, которые вечно текут. Нужно только сле-
дить, чтоб он не спрыгнул со стола. "Песахзон, будь осторожен, ты же
фарфоровый",- говорю я ему, когда вижу его на самом краю стола,- он
все поглядывает вниз. Песахзон улыбается и терпеливо ждет, чтобы я
взял его в руки и поставил на пол. Я просто без ума от него, от этой
его улыбки. Только ради него я каждое утро пью какао с пенкой. Чтобы
засунуть шекель ему в спинку и убедиться, что его улыбка ну ни капель-
ки не меняется. Я люблю тебя, Песахзон, говорю я ему тогда. Мой самый
честный, я люблю тебя больше папы и мамы. И всегда буду любить тебя,
даже если ты вырастешь разбойником и будешь громить киоски. Но если ты
у меня спрыгнешь со стола, смотри!
Вчера пришел папа, снял Песахзона со стола, перевернул его и начал
ужасно трясти.
- Осторожно, папа,- сказал я,- ты делаешь больно его животику.
Но папа меня не слушал.
- Он больше не бренчит, знаешь ли ты, что это означает, Йоави? Это
означает то, что завтра ты получишь Барта Симпсона на скейтборде.
- Здорово,- сказал я,- Барта Симпсона на скейтборде, здорово. Толь-
ко перестань трясти Песахзона, ему же неприятно.
Папа поставил Песахзона на место и пошел за мамой. Через минуту он
вернулся. Одной рукой он тащил маму, в другой держал молоток.
- Ну,- сказал он маме,- что я говорил? Ребенок учится ценить вещи.
Верно, Йоави?
- Конечно, учится,- сказал я,- конечно, а зачем молоток?
- Это для тебя,- сказал папа и вложил молоток мне в руку,- но толь-
ко осторожно!
- Конечно, я буду осторожен,- сказал я.
И я действительно был осторожен. Но через несколько минут папа не
выдержал и сказал:
- Ну, разбей наконец эту свинью!
- Что,- спросил я,- Песахзона?
- Да-да, Песахзона,- сказал папа. - Ну давай же, разбей ее! Ты зас-
лужил Барта Симпсона! Ты для этого сильно постарался!
Песахзон улыбался мне грустной улыбкой фарфорового Свина, понимаю-
щего, что пришел конец. Пусть лучше сдохнет этот Барт Симпсон, чем я
ударю друга молотком по голове!
- Не хочу Симпсона,- и я вернул папе молоток,- мне хватит Песахзо-
на.
- Ты не понял,- сказал папа. - Так надо, это педагогично. Дай сюда,
я разобью сам.
Папа занес молоток, но тут я увидел маму с растерянными глазами и
Свина с усталой улыбкой и понял, что сейчас мой ход и, если я не пойду
первым, Песахзону крышка.
- Папа! - Я уцепился за его ногу.
- Что, Йоави? - сказал папа, и рука с молотком повисла в воздухе.
- Пожалуйста,- взмолился я,- дай мне еще один шекель! Дай мне бро-
сить в него всего один шекель, после какао, завтра. И тогда разобьем.
Завтра, я обещаю.
- Еще шекель? - Папа улыбнулся и положил молоток на стол. - Видишь,
я добился, что ребенок стал сознательным.
- Да, сознательным,- сказал я,- завтра.
Слезы подступали к горлу, но я сдержался. И только после того как
родители вышли из комнаты, я прижал к себе Свина сильно-пресильно и
заплакал. Песахзон молчал и подрагивал у меня в руках.
- Не волнуйся,- прошептал я ему на ухо. - Я спасу тебя.
Я дождался, пока папа в большой комнате кончил смотреть телевизор и
пошел спать. Тогда я тихо-тихо поднялся и вместе с Песахзоном прокрал-
ся через веранду. Мы шли вдвоем очень долго, в полной темноте, пока не
вышли в поле, все в колючках.
- Свины умирают в полях,- сказал я Песахзону и поставил его на зем-
лю. - Вот именно в таких колючих полях. Здесь тебе будет хорошо.
Я ждал ответа, но Песахзон молчал. Я тронул его за нос, чтобы прио-
бодрить. Он пронзил меня горьким взглядом. Он понимал, что никогда
больше не увидит меня.

у всех похожее было...

Собрались, корочи, мы с падругой Машей в Архангельское на джаз-фестиваль (сил нету, как джазу нехватает).Стоим  вобщем   тачку ловим. Машка с полными сумками поодаль, я- голосую. останавливается знач, девятина в хлам тонированая открывает окошко таджико-час ( они сам дорогие), ну я мало когда с драйверами дело имею и говорю ему: так мол и так до Архангельского довезешь?, а он - да, а я- дорогу знаешь?, а он- да! О цене ни он, ни я, ни слова! Я на радостях Машку запихиваю- едем! Машка уселась и шепчет- посмотри на него он же ничего не понимает и навряд ли дорогу знает, а я- он мне клялся что знаток!!!Ну и помчали мы. Едем, едем, к мкаду приближаемся (дело на Ярославке), и весело мчим в сторону области))) Я ору ему - куда везешь собака?!!!!!!!!! А он мне- как куда? В Архангельск везу! Это по Ярославке! Я грю дурень ты хоть знаешь сколько км до Архангельска- две тыщи, а он и ухом не ведет- незнает!!! .... ну потом канешна развернулись, объяснили.... карочи...пипец

GOOOOOOOOD!!!!!!! Просто молодцы хозяева вечеринки, первый раз на празднике, все было просто кууууул! ждем отчеты))))))))) всем кто присутствовал прива!!!))))))))